Разрисованные запотевшие окна, залапанные зеркала, разлитое молоко – кто-то прошелся по всем поверхностям, до которых только мог дотянуться, и табуретка у шкафа заставила меня догадаться, что даже на его запыленной верхушке мне оставлено скромное послание из восьми, остывающих как зола, букв.
Мы никогда не играли в прятки, но если бы вдруг решили нарушить эту славную традицию, я была бы счастлива не находить тебя ещё парочку недель.

Почему-то мне всегда было страшно водить руками по твоему телу, пока ты спишь. Словно бы ты вдруг проснешься и зарычишь на меня, а я в страхе сбегу, забыв о существовании двери в нашей комнате, будто всегда здесь были лишь стены и открытое окно, с помощью которого мы пытались выгнать выкуренные тобой мысли. Ты так сердилась на мои страхи, изо дня в день заново убеждая, что никогда не покажешь мне острые зубы и когти, впивающиеся в несчастных, ненавистных тобой людей. Но раз вкусив твоё молчание, я вновь превращаюсь в запуганного кролика, которого тебе приходится выманивать и заново приручать.

И так вот в конце своего бытия можно обнаружить, что половину своей "взрослой жизни" ты проходил на похороны.

Не могу представить "идеальную" жизнь для меня, этот вопрос всегда казался чрезмерно сложным. Возможно, это и есть тот вопрос, который нельзя задавать. Я лишь могу рассказать, какой та предстает передо мной в мечтах и добрых сновидениях, но идеальны мечты или нет?
Прохладное утро, спускаешь ноги в носках светло-голубого цвета на пол, ступаешь очень тихо, чтобы не спугнуть сон домашних. Все окна в вазонах, кругом фикусы, цветы, маленькие росточки, все подписаны знакомым круглым почерком, под окном стоит коробка с различными семенами, на столе лежат письма. Дверь из комнаты, в которой всех нашел сон, немного скрипит. Окно на кухне всю ночь было открыто, по дому гуляет свежий воздух, заставляя покрыться мурашками и отправиться на поиски чего-то теплого, что покрыло бы тело и помогло сохранить тепло. Закрываешь окно, ставишь чайник, думаешь, чего бы смастерить на завтрак, открываешь свой полный черканий дневник, пишешь число и, зевнув, закрываешь, бросив на кухонной тумбе. Согревшись, стягиваешь носки, бредешь, босоногая, к шкафу, оставляешь их там. По прохладному полу, оставляя невидимые следы, идешь к ванной комнате, включаешь холодную воду, дабы смыть с лица последние сны. Возвращаешься на кухню и слышишь, как кто-то уже включил на небольшой громкости твою любимую песню, которая словно бы с улыбкой говорит: "Новый день начинается, не дай ему пройти мимо".